Лытячивские дубы
Лытячи - село над Днестром в Залищицком районе. В середине прошлого века на колхозной территории - бывший фольварок помещика - поодаль зеленело несколько старых лип, а один дуб возвышался одиночкой на голой плоскости.
Теперь уже на полуразвалившейся ферме картина, как у Пушкина: "Там, где было пустынно и голо, теперь разросся молодая рощица..." Юные быстрые деревья друг перед другом потянулись к небу, заслонив темно-зеленую дубовую пирамидку. Дуб считают тупым к росту, но это не совсем так. Лесоводы приметили, медленно растет он только поначалу, лет десять. В это время готовится к многовековой жизни, строит надежный фундамент, пускает глубоко в землю корни. Уже потом принимается за формирования надземной части - ствола, ветвей. Растет интенсивно, даже по полметра в год, однако толстеет в то время лишь на несколько миллиметров. Порой на вырубках при опушке можно увидеть высокий дуб-одиночку. Это так называемое плюсовое дерево, его лесоводы оставляют на семена как лучшего по всем показателям среди всей желудевой братии. В отличие от других пород деревьев наш герой может на год дважды, а то и трижды "пускаться в рост", выбрасывая при этом "Ивановы побеги".
В дуба, как у того Омелечка, семеечка - о-го-го! Ученые насчитывают почти 600 видов.
Дубов-великанов, дубов-аксакалов по миру растет немало. Один из них, возрастом 800 лет, - в Верхней Хортице в Запорожье. У него клялись сечевики, собираясь в поход на врага. Старейшим в Европе считают дуб, растущий в Питве, в городке Стельмуж - 2000 лет. В Калининградской области (Россия) стоит Грюнвальдский 800-летний великан, который был свидетелем разгрома тевтонских захватчиков. В польской Познани растут сразу три дубища - Лях, Чех, Рус, - каждому из которых по 900 лет. У нас на Тернопольщине в парке, что в с. Рай вблизи Бережан, тоже зеленел здоровила, который отмерял в этом мире 600 лет. На последней засохшей ветви в прошлом году с весны зазеленел единственный маленький росток. Да и ему не хватило жизненной энергии. Дуб умер стоя, как воин, в поединке с непобедимым временем.
А какой же возраст у нашего знакомого утеса с Лытячи? На этот вопрос ответить трудно, но возраст немалый, потому что уже и к нему подкрадываются болезни. На стволе, где начинается крона, уже прижились несколько зловещих грибов-трутовиков. И дятел выдлубал круглое, как кольцо, гнездо. Этот труженик с большим клювом не ошибается: постучит молоточком по стволу – вторит пустотой, значит, можно себе и домик обустроить, и жучков-червячков поискать.
Конечно, в ореоле таких великанов издревле роились легенды, поверья, формировались ритуалы, слагались песни и думы. У древних греков, у римлян и у славян дубовая ветвь была символом силы, а дубовыми венками награждали воинов за подвиги. Под вековыми кронами приносили жертвы, оракулы произносили свои пророчества. Вокруг зеленых гигантов витает героика.
Мощному роду, конечно, тесно на одном дворе, поэтому дубина расселилась не только по Евроазиатскому континенту, но и в Северной Америке, даже в Африке. Разновидностей дубовой породы настолько много, что их сразу и не перечислишь - горный, болотный, черный и красный, пушистый, каменный, пробковый... В нашем же случае это, пожалуй, одна из форм, отобранная на протяжении тысячелетий назойливым трудом безымянных селекционеров. Можно порой встретить и другие дубовые чуда - в форме шара, с плакучими, как у ивы, ветвями, с золотистыми, серебристыми или кофейно-красными листьями.
В Сочинском, Никитском ботаническом саду, в старинном Алупкинском парке созерцал и такие экземпляры, что никогда не догадался бы, что это дуб, если бы не одна общая для всех примета: желудь. Именно это безупречное по художественному совершенству творение природы и выдает принадлежность к славному роду. В наших древних лесах, как правило, преобладал дуб, причем обыкновенный (черешчатый) - тот, что и сейчас растет повсеместно. Есть такой и в Лытячах. Развесистый, мощный - не менее ста лет. Ему въелись в кору остатки железной цепи. Говорят, когда-то там были качели для детей здешнего господина.
Дуб этот дает щедрый урожай, а вот на пирамидальном никто никогда желудей не видел. И это, пожалуй, одно из свидетельств, что в естественный процесс когда-то вмешалась человеческая рука. Наши далекие предки-славяне жили преимущественно в лесах, и дубы служили как защита от стихии, нападения врагов и как кормильцы. Ученые склонны считать, что первоначально хлеб пекли, не из злаковых, а из желудей. Исследуя поселения трипольской культуры на территории Кировоградщины, они нашли желудевую муку, из которой 5000 лет назад пекли лепешки. Да что там когда-то! В холодные послевоенные годы готовили из поджаренных желудей кофе и охотно пили его. Не забывали и о хрю-братие в хлеве.
Только на Тернопольщине насчитывается, как минимум, десять дубов и полтора десятка лип и ясеней, под которыми якобы отдыхал Богдан Хмельницкий. Похоже, что славный наш гетман не махал шашкой и булавой, а лишь сидел в тени. На склонах Днестра даже есть дерево, к которому когда-то привязали Тараса Бульбу. Все это можно понять: любовь народа к своим героям безгранична и преданна - всегда хочется выдать мнимое за действительное.
Дуб в нашем хозяйстве, в быту - незаменим. На его коре выделывают кожи, ею лечатся, листьями откармливают шелкопрядов. За древесину и говорить не приходится - она применяется повсеместно. Неудивительно, что и людей порой сравнивают с дубом: крепкий, как дуб; здоров, как дуб. Или же: дуб дубом - для неумного и недалекого в этом позор, а дереву - опять же похвала. Говорят, что крепыши - всегда добряки, мелочь - наоборот, честолюбивая, жестокая (тираны - Наполеон, Ежов...). Среди деревьев та же картина. Привязчивая, колючая дереза, терновник и вдруг - дуб, широкий, высокий, покладистый. Наши предки всегда старались тащить в дом все дубовые: столы, лавочки, подоконники. И не только за твердость древесины. Они интуитивно чувствовали тепло, которое излучает дубовая доска. Теперь мы пытаемся познать тонкие энергии, и знаем, что дуб - донор, у него положительная энергия, а осина, что аж шипит на огне, заливая костер, является вампиром. Недаром, чтобы свести со света дьявольское отродье, надо вбить в его сердце осиновый кол. Пусть в вашей комнате всегда будет нечто дубовое, даже простой, ни к чему не приспособленный, брусок.
В. БУРМА
